Неточные совпадения
Тем не менее бывали и для него минуты ясного довольства, ярких детских
восторгов, и это случалось тогда, когда доступные для него внешние впечатления доставляли ему новое сильное
ощущение, знакомили с новыми явлениями невидимого мира.
С Фатеевой у Павла шла беспрерывная переписка: она писала ему письма, дышащие страстью и нежностью; описывала ему все свои малейшие
ощущения, порождаемые постоянною мыслью об нем, и ко всему этому прибавляла, что она больше всего хлопочет теперь как-нибудь внушить мужу мысль отпустить ее в Москву. Павел с неописанным и бешеным
восторгом ждал этой минуты…
Я так был весел и горд весь этот день, я так живо сохранял на моем лице
ощущение Зинаидиных поцелуев, я с таким содроганием
восторга вспоминал каждое ее слово, я так лелеял свое неожиданное счастие, что мне становилось даже страшно, не хотелось даже увидеть ее, виновницу этих новых
ощущений.
— Вы рассмотрите-ка под микроскопом каждую женщину и найдите разницу, — предлагал он. — Эту разницу мы любим только в себе, в своих
ощущениях, и счастливы, если данный номер вызывает в нас эти эмоции. В нас — все, а женщины — случайность, вернее — маленькая подробность… Почему нам нравится, когда в наших руках сладко трепещет молодое женское тело, а глаза смотрят испуганно и доверчиво? Мы хотим пережить сами этот сладкий испуг пробудившейся страсти, эти первые
восторги, эту доверчивость к неизведанной силе…
Неведомые, прекрасные, раскрывались они перед ее внимательным взором; со страниц книги, которую Рудин держал в руках, дивные образы, новые, светлые мысли так и лились звенящими струями ей в душу, и в сердце ее, потрясенном благородной радостью великих
ощущений, тихо вспыхивала и разгоралась святая искра
восторга…
Челкаш слушал его радостные вопли, смотрел на сиявшее, искаженное
восторгом жадности лицо и чувствовал, что он — вор, гуляка, оторванный от всего родного — никогда не будет таким жадным, низким, не помнящим себя. Никогда не станет таким!.. И эта мысль и
ощущение, наполняя его сознанием своей свободы, удерживали его около Гаврилы на пустынном морском берегу.
Он ощущал потребность юной, отзывчивой души немедленно поделиться своими
ощущениями смутного
восторга и оттого, что восход так хорош, и оттого, что ему самому так полно чувствуется и хочется весь мир обнять, и он подошел к своему приятелю — Бастрюкову, который, выкурив трубочку, стоял у борта, посматривая на океан, и проговорил...
Когда он проснулся,
ощущения масла на шее и мятного холодка около губ уж не было, но радость по-вчерашнему волной ходила в груди. Он с
восторгом поглядел на оконные рамы, позолоченные восходящим солнцем, и прислушался к движению, происходившему на улице. У самых окон громко разговаривали. Батарейный командир Рябовича, Лебедецкий, только что догнавший бригаду, очень громко, от непривычки говорить тихо, беседовал со своим фельдфебелем.
Все мечтания Пьера теперь стремились к тому времени, когда он будет свободен. А, между тем, впоследствии и во всю свою жизнь, Пьер с
восторгом думал и говорил об этом месяце плена, о тех невозвратимых, сильных и радостных
ощущениях и, главное, о том полном душевном спокойствии, о совершенной внутренней свободе, которые он испытывал только в это время.